Как ответит федеральная власть на московские протесты?

Оптимисты готовы увидеть в словах Чемезова и послаблениях в деле о массовых беспорядках мини-оттепель. Но речь идет лишь о смене декораций

Владимир Путин впервые заговорил о протестах в Москве. Заговорил во Франции, на пресс-конференции после встречи с Эмманюэлем Макроном. И вполне в своем духе. Сначала продемонстрировал фантастическую проницательность вкупе с исключительной осведомленностью. «Все это связано с электоральным циклом», — заявил президент России. Да, кто бы мог подумать. Затем призвал соблюдать закон и пригрозил карами тем, кто закон нарушает: «Но никто — ни власти, ни какие-то группы граждан — не имеют права нарушать действующий закон и доводить ситуацию до абсурда либо до столкновения с властями. Это нарушение закона, и все, кто виновен в этих нарушениях, должны быть привлечены к ответственности в соответствии с этим самым российским законом». И наконец, напомнил французам, что у них и у самих-то не все в порядке: «Мы все знаем события, связанные с так называемыми желтыми жилетами, в ходе которых, как нам кажется, по нашим подсчетам, погибли 11 человек, 2,5 тысячи получили ранения, две тысячи полицейских в том числе».

Ну, то есть выступил в фирменном своем стиле — произнес много слов и не сказал ничего содержательного. Даже сам тот факт, что Путин все-таки высказался наконец по поводу беспрецедентных по масштабам полицейских спецопераций в центре российской столицы, в ходе которых тысячи мирных граждан были задержаны и десятки пострадали, нельзя считать событием: ясно было, что французские журналисты будут его об этом спрашивать, и отвечать придется. Дома своим все давно уже и максимально доходчиво объяснил пресс-секретарь Дмитрий Песков: происходящее в Москве — это просто не уровень Путина. Это мелочь.

Очень холодная оттепель

Куда интереснее комментарий по поводу протестов, который дал РБК глава «Ростеха» Сергей Чемезов: «Очевидно, что люди сильно раздражены, и это не на пользу никому. В целом моя гражданская позиция такова: наличие здравой оппозиции идет во благо любому органу, представительному собранию и в конечном счете государству. Какая-то должна быть альтернативная сила, которая что-то подсказывает и дает сигналы в ту или в другую сторону».

Звучит неожиданно — это ведь не досужий политолог делится с журналистами мыслями о ситуации в стране. Это друг Путина еще по дрезденской резидентуре КГБ, человек из ближнего круга, «член политбюро 2.0», если воспользоваться терминологией Евгения Минченко скорее «ястреб», чем «голубь». Видный единоросс, член бюро Высшего совета партии власти. И к тому же человек, старательно избегающий разговоров о политике, последовательно изображающий «бизнесмена и патриота» на государственной службе.

Плюс, фоном — рассуждения главы правозащитной ассоциации «Агора» Павла Чикова о послаблениях в «московском деле». То есть в уголовном деле о «массовых беспорядках», якобы имевших место в Москве в июле и августе. Разумеется, никаких массовых беспорядков в Москве не было, если только не считать массовыми беспорядками действия карателей из полиции и Росгвардии. «Некоторым обвиняемым (Кирилл Жуков, Евгений Коваленко и Даниил Беглец) следствие не предъявило окончательного обвинения в участии в массовых беспорядках (тяжкое преступление, до 8 лет лишения свободы), оставила только 318 часть 2 (средняя тяжесть, до 5 лет лишения свободы). Дела уходят в прокуратуру с последующей передачей в суд. Этот тактический ход не означает, что им позже не может быть предъявлено обвинение и в участии в беспорядках, но пока ситуация явно выглядит как подвешивание этого вопроса», — говорит Чиков. И также обращает внимание на выступление Чемезова: «Очень провластные персонажи начинают вовлекаться в осуждение насильственного разгона протестов и уголовного преследования его участников. И Сергей Чемезов не единственный. Вот-вот еще появятся».

Оптимисты готовы как обычно увидеть в происходящем очередную оттепель. Сам Чемезов, ближний боярин, рассуждает о необходимости в стране оппозиции! Разумеется, не без санкции свыше, на этом уровне просто так слов на ветер не бросают! Да что там Чемезов! Путин высказался! Началось! На этот раз всерьез! Мы ломим, а они гнутся, вот-вот и рухнут темницы.

Подгнившие декорации

На самом деле очередная оттепель выглядит примерно так. Из слов Чикова следует, что обвиняемым по сфабрикованному делу, возможно (это очень важное «возможно»), предъявят чуть более мягкую статью и немного скостят срока. И ничего другого. Сюда же — еще пара важных штрихов к портрету новой оттепели: в «московском деле» — новый подозреваемый, уже четырнадцатый. 20 августа прошел обыск у Ильи Кириленко. А незарегистрированного кандидата на выборах в МГД Илью Яшина — тоже 20 августа — арестовали на 10 суток. В четвертый раз подряд.

Московскую мэрию в расчет можно не брать — Сергею Собянину с подручными надо хоть как-то дотянуть историю с избирательной кампанией до выборов, правильно посчитать голоса и, забыв этот страшный сон, вернуться к перекладыванию плитки. Однако и администрация президента, и федеральные силовики инвестировали уже слишком много в столичную историю, чтобы отступать. Силовых и информационных ресурсов потрачено столько, что отступать некуда. Выборы пройдут, единороссы-самовыдвиженцы без имен и лиц эти выборы выиграют (в тишине, если москвичи проигнорируют предложенную Алексеем Навальным идею «умного голосования», или со скандалом, если москвичи идею Навального игнорировать не станут). А «виновные» в «массовых беспорядках» (кавычки — главный знак российского политического языка, не будем про это забывать) понесут наказание. Собственно, это единственная внятная мысль из озвученных Путиным по поводу протестов. «Самим» Путиным!

Непосредственный ответ на протест выбран — это точечные репрессии против лидеров и уголовное дело против случайных людей, оказавшихся не в то время и не в том месте. Цель очевидна — протест обезглавить, а потенциальных участников не из числа политических активистов банально запугать. Это в некотором смысле рутина, тут нет никаких инноваций. Технологию наращивания арестов по административным статьям весь прошлый год отрабатывали на Навальном. Навальный, не будем забывать, все еще в ИВС, и есть информация, что после окончания срока его арестуют повторно. Ну, а уголовные приговоры за «нападение на полицейских» посредством брошенной в их сторону пустой пластиковой бутылки или бумажного стаканчика мы уже видели в ходе «болотного дела».

Это тактика, но и стратегические выводы из истории с московскими протестами тоже, разумеется, делаются. А слова Чемезова помогают понять, что это на самом деле за выводы.

Власть столкнулась с очевидной проблемой, причем не только в Москве, хотя в Москве получилось совсем наглядно: декоративная партийная система перестает работать в условиях кризиса. Граждане ищут политические ответы не только на политические, но даже и на экономические вопросы, а задать их некому. Президент — по-прежнему самый популярный, несмотря на падение рейтинга, политик в стране, он снисходит до общения с подданными раз в год в ходе «прямой линии», на которую из миллионов желающих дозваниваются человек двадцать. «ЕР» — токсичная партия чиновников, сам факт членства в которой уже становится проблемой. И Путину, «самому» Путину явно интереснее беседовать под камеры с общественниками из «Народного фронта», чем с партийцами.

«Системные оппозиционные партии» на федеральном уровне дано сделались никчемными придатками ЕР, а на региональном в условиях политической нестабильности могут оказаться даже опасными: вспомним, как прошлой осенью кандидаты от ЛДПР пытались провалить собственные кампании во Владимире и Хабаровске, но не смогли, потому что стремление к протестному голосованию оказалось сильнее. И уж совсем абсурдная ситуация сейчас в Москве у коммунистов: в Думе лидер партии Геннадий Зюганов выступает одним из инициаторов создания комиссии по расследованию вмешательства во внутренние дела РФ извне и рассказывает коллегам страшные истории о том, как нашел на сайте американского посольства карту беспорядков и отчет о финансировании российской оппозиции; в то же время кандидаты от КПРФ на выборах в МГД требуют отставки главы избиркома и пересчета подписей.

«Системная оппозиция» в условиях кризиса обретает новую, странную субъектность, которая не нужна ни власти, ни лидерам самих думских партий.

Фикции вместо фикций

«Сувенирная демократия» сломалась, системе нужен новый свисток, чтобы выпустить накопившийся пар. Собственно, Чемезов ровно об этом и говорит. Его слова можно перевести так: «Давайте создадим настоящую оппозиционную партию, давайте поменяем декорации, раз старые поистрепались». Кстати, есть ведь партийный проект Ксении Собчак, из него надо только вычистить чрезмерно радикализовавшегося Дмитрия Гудкова — и хоть сейчас отправляй в свободное плавание на радость умеренным либералам.

Проблема в том, что в последние годы сформировалась новая, настоящая оппозиция. Можно было бы, конечно, смириться с фактом ее существования, признать, дать шанс сформировать партии и допустить до участия в конкурентной политике. Но для путинской России это невозможный вариант. Навальному раз уже десять отказывали в регистрации его партии. Не дают, и никогда не дадут зарегистрировать партию русским правым.

Когда фиктивные институты буксуют, власть создает новые фиктивные институты. Так что — ждем появления «настоящей оппозиции» от мастеров из администрации президента, разгромной критики «ЕР» от нескольких бывших единороссов, которых командируют в эту самую «настоящую оппозицию», и продолжения репрессий для всех, кого такая «политика» не удовлетворяет.

Ни подо что другое система не заточена, и ничего другого предложить не сможет.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции